ПРОБЛЕМЫ ПРЕКРАЩЕНИЯ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ
А. ГРИЧАНИЧЕНКО
Алексей Гричаниченко, судья Новгородского областного суда.
Согласно ч. 2 ст. 20 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 115, 116, 129 частью первой и 130 УК РФ являются делами частного обвинения, которые возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, его законного представителя и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Примирение допускается до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора. Таким образом, они составляют особую категорию уголовных дел.
Какие же основания прекращения уголовных дел частного обвинения?
Мы не будем останавливаться на общих основаниях принятия такого решения, перечисленных ст. 24 УПК РФ. Полагаем необходимым сосредоточить внимание на специальных нормах, регламентирующих эту процедуру. Так, согласно ч. 5 ст. 321 УПК РФ частный обвинитель вправе отказаться от обвинения. Как должен в этой ситуации поступить судья?
Во-первых, ему необходимо уточнить, не вызван ли отказ от обвинения примирением частного обвинителя с подсудимым. Если они подтвердят это, уголовное дело подлежит прекращению.
Согласно ч. 5 ст. 319 УПК РФ мировой судья обязан разъяснить сторонам возможность примирения. В случае поступления от них заявлений о примирении производство по уголовному делу прекращается в соответствии с частью второй ст. 20 УПК РФ. Следовательно, заявление о примирении должно последовать как от частного обвинителя, так и от подсудимого.
В одном из проектов УПК РФ находилась более удачная редакция положения, устанавливающего возможность прекращения уголовного дела частного обвинения по рассматриваемому основанию: "В случае согласия сторон на примирение они подают соответствующие заявления, и производство по делу частного обвинения прекращается. " . По сути это означало, что поступление заявления о примирении только от частного обвинителя не позволяло прекратить уголовное дело без согласия на то подсудимого.
Производство у мирового судьи. Производство по делам, подсудным мировому судье: Постатейный комментарий // Российский судья. 2001. N 1. С. 25.
Следует также обратить внимание на то, что потерпевший вправе настаивать на прекращении уголовного дела на основании ст. 76 УК РФ. При наличии соответствующих условий дело частного обвинения может быть прекращено в соответствии со ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ .
Научно-практическое пособие по применению УК РФ / Под ред. Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева. М.: Норма, 2005. С. 183.
После поступления заявлений об этом от сторон судья обязан разъяснить подсудимому и частному обвинителю процессуальные последствия прекращения уголовного дела.
В случае, если подсудимый не согласен с прекращением уголовного дела в связи с примирением сторон, считая себя невиновным и надеясь на оправдательный приговор суда, производство по делу продолжается в обычном порядке.
В УПК РФ не детализированы процедура оформления волеизъявления сторон на прекращение уголовного дела и разъяснение им судьей последствий данного решения.
По нашему мнению, это процессуальное действие может выполняться в двух вариантах.
Исходя из содержания ч. 5 ст. 319 УПК РФ, мировой судья может разъяснить сторонам возможность примирения в ходе беседы с ними. В таком случае письменные заявления потерпевшего и подсудимого о прекращении уголовного дела в связи с их примирением должны отражать факт разъяснения им судьей последствий прекращения уголовного дела по данному основанию. Эти заявления обязательно должны прилагаться к уголовному делу.
Однако более предпочтительным представляется вариант, когда действия судьи по разъяснению частному обвинителю и подсудимому возможности и последствий прекращения дела по этому основанию, а также окончательное мнение сторон об этом фиксируются в протоколе судебного заседания. Решение вопроса о прекращении дела может происходить как в ходе подготовительной части судебного разбирательства (гл. 36 УПК РФ), так и в порядке предварительного слушания (гл. 34 УПК РФ), так как наличие оснований для прекращения уголовного дела является в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 229 УПК РФ основанием для проведения предварительного слушания.
Если потерпевший настаивает на прекращении уголовного дела по ст. 76 УК РФ, что является не реабилитирующим для подсудимого основанием, и подсудимый с этим согласен, судья обязан разъяснить подсудимому, что подсудимый как бы сам признает себя виновным в совершенном преступлении и что к нему может быть предъявлен гражданский иск о возмещении морального и материального ущерба в будущем, а постановление о прекращении уголовного дела в этом случае будет являться одним из доказательств по гражданскому делу.
Перед принятием решения об удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела на основании ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ судья обязан выяснить, совершило ли лицо впервые преступление небольшой или средней тяжести, примирилось ли с потерпевшим и загладило ли причиненный потерпевшему вред. Если подсудимый обязуется в будущем выплатить потерпевшему определенную сумму в порядке возмещения причиненного им ущерба, дело прекращению не подлежит, так как отсутствует совокупность обязательных условий для прекращения уголовного дела в соответствии со ст. 76 УК РФ. Вместе с тем, на наш взгляд, допустимо, если суд по ходатайству сторон отложит рассмотрение дела на какой-либо разумный срок и фактически предоставит подсудимому возможность для заглаживания вреда.
Согласно ч. 2 ст. 321 УПК РФ судебное разбирательство должно быть начато не ранее 3 и не позднее 14 суток со дня поступления в суд заявления или уголовного дела. Таким образом, действующим УПК РФ не установлен максимальный срок рассмотрения уголовного дела. Однако в любом случае этот срок должен быть разумным, а при отложении разбирательства дела обязательно должны учитываться мнения сторон. В связи с этим представляется интересным предложение некоторых ученых об условном приостановлении судебного разбирательства в таких случаях на срок до одного года .
Голик Ю. Институт примирения с потерпевшим нуждается в совершенствовании // Уголовное право. 2003. N 3. С. 21.
При прекращении производства по делу в связи с примирением в соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК РФ обязательных условий, предусмотренных ст. 76 УК РФ, не требуется. Причем если в ст. 25 УПК РФ предусматривается право суда прекратить уголовное дело, а в соответствии со ст. 76 УК РФ лицо может быть освобождено от уголовной ответственности, то в случае, предусмотренном ч. 5 ст. 319 УПК РФ, производство по уголовному делу подлежит безусловному прекращению. Справедливости ради следует заметить, что среди ученых и судей нет единой точки зрения по вопросу о том, является ли правом или обязанностью суда прекращение уголовного дела при наличии условий, предусмотренных ст. 76 УК РФ .
Киреева Н. Практические проблемы применения института примирения с потерпевшим // Уголовное право. 2005. N 5. С. 34 – 36.
На практике нередко возникает вопрос: что делать, если частный обвинитель заявил ходатайство об отказе от обвинения на основании ч. 5 ст. 321 УПК РФ, однако отказ от обвинения не связан с примирением с подсудимым?
Например, по делу о преступлении, квалифицированному по ст. 129 УК РФ, частный обвинитель в судебном заседании заявил ходатайство об отказе от обвинения, так как с соседкой, которая его якобы оклеветала, он давно знаком и просил прекратить уголовное дело, одновременно утверждая, что факт клеветы имел место. Подсудимая настаивала на своей невиновности, поэтому прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон было невозможным .
Архив мирового судьи судебного участка N 23 по Хвойнинскому району Новгородской области. Уголовное дело 1-13/2006.
Согласно ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты.
Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г . в силу ст. 46 – 52, 118 (ч. 1 и 2), 123 (ч. 3) и 126 Конституции Российской Федерации функция разрешения уголовного дела и функция обвинения должны быть строго разграничены. Каждая из них возлагается на соответствующий субъект. Возбуждение уголовного преследования, формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются указанными в законе органами и должностными лицами, а в предусмотренных законом случаях – также потерпевшими. Суд же, осуществляющий судебную власть посредством, в частности, уголовного судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, в ходе производства по делу не может становиться ни на сторону обвинения, ни на сторону защиты, подменять стороны, принимая на себя их процессуальные правомочия, а должен оставаться объективным и беспристрастным арбитром .
Постановление Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности положений ч. 2 и 4 ст. 20, ч. 6 ст. 144, п. 3 ч. 1 ст. 145, ч. 3 ст. 318, ч. 1 и 2 ст. 319 УПК РФ в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда г. Мурманска от 27 июня 2005 г . N 7-П // Российская газета. 2005. 8 июля.
Следовательно, в случае отказа частного обвинителя от обвинения дело подлежит прекращению. Но по каким основаниям?
На первый взгляд основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования указаны в ст. 24 – 28 УПК РФ и только в них. Именно поэтому некоторые судьи предлагают:
1. Прекращать дела в таких случаях со ссылкой на п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ – по основанию отсутствия заявления потерпевшего. так как отказ частного обвинителя от обвинения фактически дезавуирует первоначальное заявление потерпевшего. Но ведь заявление потерпевшего имеется, и именно на его основании в соответствии с ч. 1 ст. 318 УПК РФ возбуждено уголовное дело, которому присвоен учетный номер.
2. Прекращать дела по п. 1 или п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, так как вина подсудимого не установлена. При этом фактически проводится аналогия с ч. 3 ст. 249 УПК РФ, согласно которой по уголовным делам частного обвинения неявка потерпевшего без уважительных причин влечет за собой прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 части первой ст. 24 настоящего Кодекса и с ч. 7 ст. 246 УПК РФ, согласно которой полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения. влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования по основаниям, предусмотренным п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ.
Но ведь в данном случае потерпевший явился в суд, а согласно ч. 2 ст. 43 УПК РФ частный обвинитель наделяется правами, предусмотренными ч. ч. 4, 5, 6 ст. 246 УПК РФ. Правом же, предусмотренным ч. 7 ст. 246 УПК РФ, частный обвинитель не наделен.
Мы предлагаем следующий вариант.
Так как согласно ч. 5 ст. 319 УПК РФ в случае поступления от сторон заявлений о примирении производство по уголовному делу по постановлению мирового судьи прекращается в соответствии с частью второй ст. 20 УПК РФ, т.е. предусмотрена возможность прекращения уголовного дела без ссылки на ст. 24 – 28 УПК РФ, то в случае отказа частного обвинителя от обвинения суд вправе прекратить производство по уголовному делу в соответствии с ч. 5 ст. 319 УПК РФ со ссылкой только на эту норму и ст. 15 УПК РФ.
Уголовное и уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации имеет ряд норм, которые вызывают определенный интерес в реализации их положений на практике.
За время осуществления адвокатской деятельности мое внимание привлекли коллизии, возникающие при рассмотрении дел в суде по вопросам применения положений ст.ст. 75,76 УК РФ, и ст. 25, 28 УПК РФ к составам преступлений, предусмотренных статьями 228 ч.1 и 319 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Обращу внимание читателей, что согласно ст. 15 УК РФ указанные составы относятся к категориям преступлений небольшой тяжести. Заведующей адвокатской конторой не раз мне, как адвокату, распределялись требования об оказании квалифицированной юридической помощи во исполнение положений ст.48 Конституции РФ, как в порядке назначения, так и на договорных началах, осуществлять защиту, лиц привлекаемых к уголовной ответственности за незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в значительном размере, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка без цели сбыта растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества ч.1 ст.228 УК РФ или за публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением ст.319 УК РФ.
В указанной статье будет рассмотрен вопрос о прекращении уголовного дела в стадии судебного разбирательства, поскольку применения положений о прекращении уголовных дел за деятельным раскаянием и за примирением с потерпевшим, не реализуется в стадии предварительного расследования и дознания управомоченными лицами, что на мой взгляд также является нарушением норм действующего законодательства, поскольку правом на прекращение уголовного дела наделяется не только суд, но следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора, в производстве которых находятся уголовные дела.
Одной из проблем на практике является применение к ст. 228.ч.1 и ст.319 УК РФ, положений ст.ст. 75,76 УК РФ, и ст.25,28 УПК РФ, то есть прекращения уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим либо в связи с деятельным раскаянием. Применительно к ст. 228 ч.1 УК РФ речь в данной статье будет идти лишь о возможности применения к данному составу преступления основания прекращения уголовного дела в связи с деятельным раскаянием, поскольку данная статья не предполагает наличие потерпевшего в судебном процессе.
Обращаясь к содержанию ст. 75,76 УК РФ, в которых содержатся условия при наличии которых, органы предварительного расследования, суды разрешают вопрос о возможности прекращения уголовного дела по не реабилитирующему основанию. Обобщая указанные условия, можно выделять общие условия прекращения уголовных дел, предусмотренные статьями 75,76 УК РФ:
первое условие – лицо, впервые привлекается к уголовной ответственности,
второе – совершение преступления небольшой или средней тяжести,
третье – заглаживание вреда причиненного в результате преступления.
Применительно к прекращению уголовных дел на основании ст.75 УК РФ также необходимо наличие явки с повинной, способствование раскрытию и расследованию преступлений. В положении ст. 76 УК РФ содержится дополнительное условие, которое законодательно звучит как примирение с потерпевшим. Также имеется еще одно условие, которое напрямую не указано в законе, но вытекает из сущности указанных статей – это полное признание вины лицом, которое привлекается к ответственности.
Не редки на практике случаи, когда все вышеперечисленные условия имеются. В связи с этим, при выборе тактики защиты лица, при наличии условий, дающих основания заявить перед компетентными органами ходатайство о прекращении уголовного дела, адвокат-защитник, исходя из принципов дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и соразмерности наказания совершенному преступлению, непременно ставит вопрос о возможности прекращения уголовного дела на обсуждение перед всеми участниками уголовного процесса.
В случае применения указанных положений в отношении лица, которое привлекается к уголовной ответственности, оно будет считаться не судимым. Ряд негативных последствий, которые за собой влечет судимость, не возникнет у лица, в отношении которого прекращено уголовное дело за примирением либо за деятельным раскаянием. Хотя прекращение уголовных дел по указанным основаниям не реабилитируют лица, поскольку предполагается, что его вина доказана, но в силу закона при наличии выше рассмотренных условий законодатель допускает снисхождение к лицам привлекаемым к ответственности. В результате применения положений о прекращении дела, стороной защиты будет достигнуто в полном объеме реализация права на защиту, которое закреплено на уровне Конституции Российской Федерации и ряде других федеральных законов.
Говоря о реализации положений ст.75 и 76 УК РФ и ст. 25 и 28 УПК РФ, применительно к составам преступлений предусмотренных ст.319 УК РФ и положений ст. 76 УК РФ и ст. 28 УПК РФ к ч.1 ст.228 УК РФ на практике возникает коллизия норм закона и правоприменительной деятельности. К сожалению, в связи с течением времени, изменением обстановки указанная ситуация все больше имеет место в правоприменительной деятельности, указанная перспектива не радует, а даже огорчает.
Необходимо также отметить, что реализации права на прекращение уголовного дела судом и иными управомоченными лицами, законодательно сконструирована так, что данное обстоятельство является правом, а не обязанностью суда. И зачастую при рассмотрении дел по указанным составам преступлений в судебном заседании указанным правом суд не желает воспользоваться, хотя охотно пользуется им по иным категориям дел, даже в тех случаях, когда некоторые основания прекращения дел соблюдены формально. Указанные решения, как правило, никем не обжалуются и остаются в силе. Чего нельзя сказать о составах преступлений, предусмотренных ст.319 и ст.228 ч.1 УК РФ. На практике при заявлении ходатайства о прекращении уголовных дел по указанным составам преступлений, преимущественно суд отказывает в удовлетворении такого ходатайства и находит его нецелесообразным. Ссылаясь на то, что цели наказания, предусмотренные ст.43 УК РФ, не будут достигнуты.
Прекращении уголовного дела в суде по ст.319 УК РФ зачастую является невозможным. Основной аргументацией в отказе удовлетворения ходатайства о прекращении уголовного дела, как за деятельным раскаянием, так и за примирением с потерпевшим по указанной статье становится наличие дополнительного объекта состава преступления в лице государства. При обсуждении ходатайства о прекращении дела в судебном заседании представители прокуратуры именно на этом основании строят свой отказ. Еще более интересным моментом является негласный запрет в органах внутренних дел сотрудникам, ставшим потерпевшими по ст.319 УК РФ, на дачу согласия на прекращение дел по любому из указанных оснований под страхом применения к ним дисциплинарной ответственности вплоть до увольнения. Когда в зале судебного заседания встает вопрос о прекращении дела, зачастую сотрудники говорят: «Мы и не против бы дело прекратить, но не можем, поскольку это нам запрещено начальством». На мой взгляд, данный негласный запрет является незаконным и напрямую нарушает права, как подсудимого, так и потерпевшего. Проблема в том, что потерпевшим в рамках данной статьи вряд ли захочется спорить с начальством, и, тем более, во избежание последующих проблем, которые могут возникнуть на работе, проще подчиниться беспрекословно вышестоящему начальству. Таким образом, получается, что органы прокуратуры и органы внутренних дел, которые по роду своей деятельности решают задачи по защите прав и законных интересов граждан, на практике зачастую создают препятствия для реализации права на защиту, что, на мой взгляд является незаконным и тем более не допустимым.
Говоря о других статьях, содержащихся в разделе 10 «Преступления против государственной власти», главе 32 «Преступления против порядка управления», например ст. 327 УК РФ (подделка документа), – прокуратура при решении вопроса о прекращении уголовного дела при наличии всех оснований не возражает и дает согласие, хотя в данной ситуации, как и в предыдущей, дополнительным объектом указанного состава выступает государство. Таким образом, в правоприменительной деятельности существует множественность мнений работников правоохранительных органов, которая находит свое отражение в исследуемом мною вопросе. Так как по одним категориям дел, где объектом выступает государство, прокуратура дает свое согласие на прекращение дела, либо занимают позицию таким образом, что не согласны с прекращениям дела, но обжаловать решения суда не станут, а по другим, как случаи ст.319 УК РФ выражают свое несогласие, мотивируя дополнительным объектом состава в виде государства. Данная позиция прокуратуры влечет цепную реакцию суда на заявленное ходатайство, отказать в его удовлетворении, хоть все основания для принятия решения о прекращении уголовного дела имели место быть. На первый взгляд, суд не решается удовлетворять указанное ходатайство против воли органов прокуратуры, боясь последующего обжалования постановления и его отмены, что негативно отразится на работе конкретного судьи. В целях собственной безопасности суды не рискуют принимать смелые решения, которые соответствуют требованиям закона, поскольку бытует мнение, что по указанным категориям дел невозможно применить положения о прекращении дела в связи с деятельным раскаянием и примирением с потерпевшим. На мой взгляд, такая позиция ведет к ущемлению прав обвиняемых, подозреваемых (подсудимых), что напрямую нарушает положения Конституции РФ, в основе которых лежит защита прав и законных интересов граждан.
На мой взгляд, сконструированные законодателем нормы о прекращении уголовных дел по основаниям деятельного раскаяния и примирения с потерпевшим, должны применяться ко всем без исключения статьям особенной части УК РФ, из числа категорий небольшой и средний тяжести, так как в указанных нормах отсутствуют положения, исключающие прекращения дел по каким-либо составам преступлений. К сожалению на практике иная картина, данные положения закона ни суд, ни правоохранительные органы не желают применять.
Если в некоторых случаях судьи чрезвычайно редко и рискуют удовлетворить ходатайство о прекращении уголовного дела по ст.319 УК РФ, то применительно к ч.1 ст.228 УК РФ положения о прекращении дел не действуют вообще.
Применительно к ч.1ст.228 УК РФ одним из самых распространенных оснований для отказа в удовлетворении ходатайства о прекращении дела является повышенная общественная опасность указанного преступления. Данная позиция является несостоятельной. На практике возникают ситуации, когда все условия для прекращения дела имеются, но суд не берет на себя ответственность и не распоряжается правом, предоставленным ему законом. Например, приговором Арзамасского городского суда гражданка О. признана виновной по ст.30 ч.3 ст.228 ч.1 УК РФ и ей назначено наказание в виде 1 года лишения свободы с применением ст.73 УК РФ. В зале судебного заседания от адвоката – защитника поступило ходатайство о прекращении уголовного дела за деятельным раскаянием в отношении гражданки О. В обосновании ходатайства указано, она впервые привлекается к уголовной ответственности за преступление небольшой тяжести, в материалах дела имелась явка с повинной, в ходе проведения личного досмотра добровольно выдала наркотическое вещество, рассказала сотрудникам полиции, где и при каких обстоятельствах приобрела наркотическое средство, фактов привлечения к административной ответственности не имела, характеристики личности исключительно положительные, в рамках проведенной наркологической экспертизы установлена зависимость от употребления наркотических средств средней тяжести, на ее иждивении находятся двое малолетних детей.
Суд отказал в удовлетворении ходатайства, сославшись на то, что хотя все основании соблюдены, но суд не уверен в последующем позитивном поведении подсудимой, поскольку она представляет повышенную общественную опасность и может продолжить заниматься преступной деятельностью.
Суд делает вывод, что несмотря на сугубо положительных данных о лице, что прекращение дела по указанной статье не соответствуют целям уголовно законодательства.
Таким образом, в настоящее время имеется следующая картина: органы прокуратуры, осуществляя власть от имени государства, и в зале судебного заседания выражая свое несогласие на прекращение дела за деятельным раскаянием, либо за примирением с потерпевшим по ст.319 УК РФ и ст. 228 ч.1 УК РФ, тем самым нарушают нормы закона, принятого законодательной властью. В результате получается, что государство противоречит самому себе. Такая позиция кажется недопустимой и подлежит дополнительному урегулированию. На мой взгляд, решение этой проблемы возможно в случае внесения изменений в УК РФ и УПК РФ, где будут содержаться исключения о применении положений о прекращении уголовных дел по вышеуказанным составам преступлений. Решение проблемы также возможно путем официального разъяснения Верховным Судом РФ или Конституционным Судом РФ о необходимости применяя положений ст.75 и 76 УК РФ и ст. 25 и 28 УПК РФ, к составу преступления предусмотренного ст.319 УК РФ и положений ст. 76 УК РФ и ст. 28 УПК РФ к ч.1 ст.228 УК РФ. До сегодняшнего момента данный вопрос не урегулирован на законодательном уровне, в связи с этим у правоприменителей связаны руки под страхом последующей отмены решения применять положения о прекращении уголовных дел по указанным составам преступлений. Данная ситуация напрямую нарушает права лица на вынесение справедливого решения и ущемляет право на защиту, закрепленное на уровне Конституции РФ, в связи с чем требует устранения коллизий, которые существуют на практике путем соответствующих разъяснений либо внесения изменений в действующее уголовное и уголовно-процессуальное законодательство.
Рубрика: 17. Уголовное право и процесс
Дата публикации: 02.12.2013
Статья просмотрена: 3906 раз
Библиографическое описание:
Палатурьян Г. Г. Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон — проблемы применения на практике [Текст] // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы II Междунар. науч. конф. (г. Пермь, январь 2014 г.). — Пермь: Меркурий, 2014. С. 109-113. URL https://moluch.ru/conf/law/archive/113/4628/ (дата обращения: 08.11.2019).
Примирение с потерпевшим — существующий в уголовном праве многих государств мира институт, предполагающий освобождение от ответственности либо значительное смягчение наказания преступнику, достигнувшему с потерпевшим соглашения о примирении (как правило, предполагающего возмещение причинённого вреда). Соответствующие положения могут содержаться как в уголовном, так и в уголовно-процессуальном законодательстве.
Согласно словарю Даля В. И. слово «примирять» означает прекратить ссору или тяжбу, согласить обе стороны, подружить; мириться взаимно, заключать мир.
Данный вид освобождения от уголовной ответственности известен с глубоких времен. О нем указывалось в Псковской Судной грамоте, Соборном Уложении 1649г., Воинских артикулах Петра I и других нормативно-правовых актах. Не во все исторические эпохи гражданское и уголовное законодательство дифференцировали понятие примирения сторон.
В Русской Правде институт примирения выражался в ситуации, когда виновный за причинение смерти другому лицу платил виру (штраф), а также возмещал ущерб родственникам убитого, тем самым избавляя себя от кровной мести. Имелись и другие случаи примирения с потерпевшим при наличии воли последнего, однако его формы законом не регламентировались. Поскольку преступление рассматривалось как «обида» (причинение физического, материального или морального вреда); с «обидой» сливались соответственно обязательства из причинения вреда.
В дальнейшем законы предусматривали ситуации, когда сторона конфликта «возьмет прощение», или стороны «у поля не стояв помирятся», т. е. примирения сторон до обращения в суд. Возможность примирения в результате конфликта на пиру предусмотрена, к примеру, Двинской уставной грамотой (1397–1398 гг.): «А учинится в бои пиру, а возмути прощение не выйдя из пиру, и наместником и дворянам не взяти ничего; а вышедши с пиру возьмут прощение, и не наместником дадут по кунице шерстью».
Псковская судная грамота в ст. 80 также предусматривает возможность решить дело миром в случае драки: ". а только приставом не позовутся, а промеж себя прощенье возьмут». Статья 37 грамоты, где речь идет о поединке («поле»), который рассматривается как завершающаяся стадия процесса, примирение сторон называет одним из возможных исходов дела. В таком случае судебные пошлины уплачиваются в половинном размере.
Примирение упоминается и в тех нормах судебников, где установлены правила уплаты пошлин за организацию и проведение судебного поединка (Судебник 1497 г., Судебник 1550 г.). Эта тема развивалась и в Судебниках 1589 г. и 1606–1607 гг. (Сводном), которые иногда рассматриваются в литературе как не введенные в действие проекты. Уплата судебных пошлин в случае примирения сторон предусматривалась и в Соборном уложении 1649 г.
В узаконениях Петра I, строившего «регулярное государство», последовательно укреплялись следственные начала процесса. Следственный процесс «делается исключительной формой судопроизводства не только по уголовным, но и по гражданским делам», и даже Указ 1723 г. «О форме суда» не восстановил в полной мере древнего обвинительного (состязательного) начала. Примирение в эту эпоху стало исключением, основанием для него были деяния, осуждение за которые возможно было лишь по частному обвинению.
Институт примирения сторон известен и англосаксонскому праву, и американскому судопроизводству. В странах англосаксонского права государство поощряло применение института мирового соглашения спорящими сторонами. Так, кодекс Этельреда (начало XI века) устанавливал: «Если у человека есть выбор между примирением и правом (то есть мировым соглашением и судебным решением) и он выберет мировое соглашение, то оно будет иметь ту же обязательную силу, что и судебное решение». Важность этого положения связана с тем, что, как считалось и как часто было в действительности, судебное решение может оставить одну из сторон неудовлетворенной и замышляющей насильственный реванш. Многие споры в Англии и в континентальной Европе в X и XI веках оканчивались формально заключением мирового соглашения. Его заключение сопровождалось обменом подарками, который был свидетельством мира и взаимного доверия. Такие мировые соглашения часто достигались благодаря содействию посредников. Ими обычно были общие друзья и соседи.
В судах многих европейских государств (включая Англию) в XII—XIV веках регулярно проводились так называемые dies amori (дни примирения). Эти дни суды полностью посвящали принятию мер по примирению сторон. Такая практика, будучи в целом положительной для сторон, также нередко приводила к принуждению к примирению.
Следует отметить, что институт освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон нельзя отнести сугубо к уголовному праву, так как в нем существенное значение имеет процессуальная сторона — правильнее будет говорить о комплексном правовом институте.
Уголовное преследование в классической модели осуществляется независимо от того, желает ли потерпевший привлечения виновного к уголовной ответственности. В последнее время наблюдается отход от данной модели и признание за потерпевшим более активной роли в уголовном судопроизводстве, а также большая диспозитивность уголовно-правовых отношений. Появляются такие альтернативы традиционной репрессивной уголовной политике, как «восстановительное правосудие» и уголовно-правовая медиация (посредничество). Их смысл заключается в смещении акцентов с наказания преступника на восстановление нарушенных преступлением общественных отношений.
Подобные процедуры внедрены во многих странах: Австралии, Бельгии, Великобритании, Германии, Канаде, Нидерландах, Новой Зеландии, Польше, США, Франции, Чехии и других.
Актуальность темы прекращения уголовных дел или освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон на сегодняшний день не только не теряет рейтинг, но и все больше привлекает к себе внимание. По мнению автора настоящей статьи, это обусловлено тем, что имеющиеся в законе формулировки не совершенны и не прописывают процедуру примирения сторон достаточно детально.
На сегодняшний день, процедура освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон в Российской Федерации регламентируется ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ. Согласно ст. 76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. В ст. 25 УПК РФ сказано, что суд, а также следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных статьей 76 Уголовного кодекса Российской Федерации, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 29 июня 2010 г. N 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» (ред. от 9 февраля 2012 г.) указал, что в соответствии с положениями ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ по делам публичного и частно-публичного обвинения о преступлениях небольшой и средней тяжести обязательными условиями для прекращения уголовного дела являются совершение обвиняемым преступления впервые, заявление потерпевшего о примирении с обвиняемым, а также то, что причиненный вред был заглажен. Исходя из этого, суду надлежит всесторонне исследовать характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности подсудимого, иные обстоятельства дела. Принимая решение, необходимо оценить, соответствует ли это целям и задачам защиты прав и законных интересов личности, отвечает ли требованиям справедливости и целям правосудия.
Относительно недавно в УК РФ (и соответственно в УПК РФ) были внесены изменения, которые существенно расширили возможности освобождения обвиняемых от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим. Так, Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ в ст. 15 УК РФ введена ч. 6, согласно которой суд с учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности вправе при наличии смягчающих наказание обстоятельств и при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств изменить категорию преступления на менее тяжкую, но не более чем на одну категорию преступления, при условии, что за совершение преступления, средней тяжести, осужденному назначено наказание, не превышающее трех лет лишения свободы, или другое более мягкое наказание; за совершение тяжкого преступления, осужденному назначено наказание, не превышающее пяти лет лишения свободы, или другое более мягкое наказание; за совершение особо тяжкого преступления, осужденному назначено наказание, не превышающее семи лет лишения свободы.
В «Ответах на вопросы, поступившие из судов, по применению федеральных законов от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» и от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» утвержденных Президиумом Верховного Суда РФ 27.06.2012г., отвечая на вопрос о том, влечет ли изменение судом категории преступления юридические последствия, в частности, исчисление сроков давности, определение вида рецидива, изменение режима отбывания наказания, освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, Президиум Верховного суда отвечает, что изменение судом категории совершенного преступления в обязательном порядке влечет за собой все указанные уголовно-правовые последствия.
По сути это означает, что освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим возможно и по тяжким преступлениям, таким как ст. 161 ч. 2 «Грабеж» УК РФ, санкция статьи предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы сроком до 7 лет; ст. 162 ч.1 «Разбой» УК РФ санкция статьи предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы сроком до 8 лет, ст. 286 «Превышение должностных полномочий» УК РФ, а также по ряду других преступлений.
Отход от карательной и репрессивной уголовной политики, придание большей диспозитивности уголовно-правовым отношениям, можно считать, безусловно, положительной тенденцией, но любые реформы следует оценивать по результатам, к которым они приводят. Что происходит на практике?
Формулировка положений статьи 25 УПК РФ и как следствие применение ее на практике представляется автору статьи не совсем корректной и вызывающей споры в практике применения положений названной статьи. По смыслу статьи 25 УПК РФ, прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон является правом, а не обязанностью судьи, следователя, дознавателя. То же самое касается и возможности изменения категории преступления в сторону смягчения. Законодатель закрепляет за судом такое право, но не обязанность.
Не точность формулировки, отсутствие жестких требований в зависимости от которых дело либо может быть прекращено, либо нет приводит к тому, что принимаемое правоприменителем решение зависит от его «настроения». Освобождение от уголовной ответственности органами предварительного расследования и судом в связи с примирением с потерпевшим также может быть связно с определенными коррупционными рисками, так как освобождение от уголовной ответственности в указанных случаях — это право, а не обязанность правоприменителя.
Автор настоящей статьи, являясь практикующим адвокатом, зачастую сталкивается с тем, что в следственных органах уголовное дело в связи с примирением сторон прекращают только «по праздникам». Не усложняя себе жизнь, следователи и дознаватели, получив заявление от потерпевшего с просьбой о прекращении уголовного дела, отказывают в прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, не мотивируя свое решение, а лишь ссылаются на то, что законом предусмотрено право прекращать дело в связи с примирением сторон, но не обязанность. Эту позицию, в случае обжалования заинтересованной стороной решения об отказе в прекращении уголовного дела, поддерживают прокуроры разных уровней, суды, как районные, так и субъекта федерации. Следственные органы не имеют возможности самостоятельно принимать решения о прекращении дела в связи с примирением сторон. Они связаны пресловутой системой статистической отчетности, так называемой «карточной системой». Если в прошлом году следственным отделом было принято пять решений о прекращении уголовных дел в связи с примирением сторон, то в нынешнем году их не должно быть больше или меньше. Их должно быть столько же, иначе следователя «заподозрят» в коррупционных махинациях или обвинят в личной заинтересованности при принятии процессуального решения.
Значительно проще обстоит дело у мировых судей, они охотно прекращают дела в связи с примирением сторон, возможно, это объясняется тем, что они в основном рассматривают дела о преступлениях небольшой тяжести и подсудимые редко содержатся под стражей.
Районные суды тоже прекращают уголовные дела по указанному основанию, но тут многое зависит от судьи и района, в котором рассматривается уголовное дело.
В законе нет запрета на прекращение уголовного дела по причине того, что лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести и загладившее причиненный вред потерпевшему содержится под стражей. Тем не менее, суды очень неохотно и крайне редко принимают решения о прекращении дела в связи с примирением сторон в отношении лица содержащегося под стражей. Причиной избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лиц совершивших преступление небольшой или средней тяжести может быть отсутствие регистрации или российского гражданства, что наводит правоприменителей на мысль о том, что обвиняемый может скрыться от органов предварительного расследования, а в дальнейшем и от суда. Но разве избранная мера пресечения каким-либо образом мешает виновному лицу возместить ущерб и получить возможность вернуться на свободу после выполнения всех требований закона о возмещении причиненного ущерба, заглаживании причиненного вреда и полном раскаянии в совершенном деянии.
Что касается органов предварительного расследования, то они в ситуациях когда обвиняемый содержится под стражей, прекращают уголовные дела только в случае, если имеются проблемы с доказательственной базой и имеется понимание того, что в суде дело «не пройдет». И тут уже следственные органы сами принимают меры к тому, чтобы потерпевший написал заявление о прекращении уголовного дела, чтобы дело было прекращено по не реабилитирующим основаниям. Безусловно, использование положений закона в данном аспекте искажает до безобразия весь смысл института освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон. Но такова сегодняшняя реальность.
Действующий сегодня уголовный закон и процессуальное законодательство допускают ситуацию, при которой в рамках одного города один районный суд рассматривая уголовное дело по обвинению лица в совершении преступления предусмотренного ч.2 ст. 159 УК РФ (преступление средней тяжести) и содержащегося под стражей, отказывает в удовлетворении заявленного потерпевшей ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим и назначает наказание в виде реального лишения свободы. При том, что все требования ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ соблюдены, свое решение суд мотивирует тем, что прекращение уголовного дела это его право, но не обязанность и все.
В другом районе того же самого города суд рассматривая уголовное дело по обвинению лица в совершении преступления предусмотренного ч. 2 ст. 161 УК РФ (тяжкое преступление) и содержащегося под стражей, меняет категорию преступления, руководствуясь ч.6 ст. 15 УК РФ на преступление средней тяжести и прекращает уголовное дело по ходатайству потерпевшего, в связи с примирением сторон, освобождая виновного из под стражи в зале суда.
Такая ситуация на сегодняшний день возможна только лишь благодаря неточности в формулировке закона и отсутствии четко прописанной процедуры прекращения уголовного дела.
Хотя в зарубежном законодательстве нет прямого указания на обязанность компетентных органов прекращать дело в случае примирения сторон, тем не менее, в случае достижения сторонами договоренности по всем вопросам, связанным с возмещением вреда, и заключении ими мирового соглашения принятие такого решения мыслится как вполне естественный вариант реагирования на преступление и устранения его негативных последствий.
На мой взгляд, процессуальная норма о прекращении уголовного преследования в связи с примирением сторон требует более детального закрепления оснований, при наличии которых возможно освобождение от уголовной ответственности. Данная норма должна в большей степени зависеть от волеизъявления потерпевшего, а не от права суда, следователя и дознавателя.
С учетом всего сказанного считаю необходимым:
1. Закрепить в законе обязанность органов уголовного преследования и суда прекратить уголовное дело в случае, если соблюдены все предусмотренные для этого законом условия.
2. Определить и закрепить на законодательном уровне критерии, в соответствии с которыми компетентными органами решается вопрос о целесообразности или нецелесообразности дальнейшего уголовного преследования и наказания подозреваемого, обвиняемого после его примирения с потерпевшим.
В условиях российской действительности только при таком подходе права потерпевшего и интересы лица впервые оступившегося и совершившего противоправное деяние будут защищены наиболее полно.
1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001г.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996г.
3. «Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению федеральных законов от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» и от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» утверждены Президиумом Верховного Суда РФ 27.06.2012г.
4. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 июня 2010 г. N 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» (ред. от 9 февраля 2012 г.)
5. Федеральный закон РФ от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации».
6. Таганцев Н. С. Русское уголовное право/Лекции. Часть общая: в 2 т. Москва, 1994г. Т.2.
7. John Bossy. Disputes and Settlements Law and Human Relations in the West. Cambridge, 1987
8. Сергеевский И. Д. Наказание в русском праве XVII века. СПб, 1888г.
9. Исаев И. А. История государства и права России. Москва, 1996 г.
10. Беляев И. Д. История русского законодательства. СПб, 1999 г.